Lib.ru/Фантастика:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
Богиня воробьев
ЗР
Садись. Да, вот сюда. Я расскажу тебе сказку. Нет, никаких страстей, никаких сваренных заживо ведьм, никаких вспоротых волчьих животов, глупости все это ... народные глупости. Ага, и телефон выключи. Ну да, совсем. Ты сюда сказку слушать или в коллективе растворяться пришло, существо? Ну да, трудно, понимаю, первый в жизни выбор. Ну, приходится его делать. Не знаешь, где кнопочка? А дай я тебе аккум выну. О, сразу нашлась, видишь? Жми смело. Мгновенно возникшую в сердце щемящую пустоту... ощущаешь? Нет? Ну вот, и нечего было бояться. Ничего страшного в отсутствии этого дела и нет. Человек на самые высокие горы поднялся, в самые глубокие пещеры земли спустился, и о первых секундах миллиарднолетней Вселенной уравнения написал красоты неописуемой, и все это без мобилы. Ты ж не собачонка на эмтээсьем поводке, ты же человек. Ты со своими мыслями имеешь право жить, а не вечно каждому откликаться, что тебя дернуть захочет. Ну вот и лады, солнышко.
Кстати, видишь - у меня и зомбоящика нет, и никогда не будет. Ну телевизора... теле-дебил-генератора. Не, бывает по телику и не тошнотворное, допускаю. Ежели спутниковый канал на международном языке да про мировую природу смотреть. У-у, ка-а-акие крокодилы! Однако же хорошие книжки читать все одно полезнее и интереснее. Выбор больше, чадо, хоть каналов сотни, да интересных - единицы, жри, что дают, а книг человечество написало поболее ста миллионов, даже на твоем языке несколько наберется. Художественных среди них, правда, немного, все больше инструкции да уставы, да ведь нам с тобой миллиона книжек хватит? Ну да, на первое время. Так о чем это я... а да, сказка. Сказка... Ну, слушай. Коли ты смелое существо.
Москва - город большой. Десятый, кажись, по населению, двадцатый по площади, тесновато живут людишки, зато на бензине экономят... Улиц в Москве три тысячи, домов за сотню тысяч, квартир - вовсе миллионы. Сколько? Ну, скажем, пять. Для ровного да круглого счету, как три сына да 33 амфибийных супермена, у нас же сказка, мы не забыли? К чему цифирь эта, к чему это я... ах да, и в каждом доме - своя тайна, да почти в каждой квартире, где люди живут. Люди, для кого это дом их, а не местопроживание, где войдя, скажешь - да, тут только он и может жить, видишь - старая техника, лампы электронные начала прошлого века... или же наоборот, видишь, какие книги стоят и что на стене висит, тут только она может обитать. А может ли так быть, что оба живут? Ой, не знаю. Плохо мне в это верится, впрочем, у нас же сказка, отчего же нет?
Вот про одну тайну я тебе и расскажу. Только сразу - не спрашивай, где. Потому что мне будет больно отвечать. Хорошо тот дом стоит, престижнее него - только в анекдотах про Рублевское шоссе, а это место не анекдотическое, с большим пониманием купленное, правильное, по-советски респектабельное, от метро опять же сто метров, хоть метро ей теперь и не нужно, да и раньше бывало нужно редко-редко. Кому? А, еще не сказано, кому? Видишь, это все старина Зигмунд работает, барьер в подсознании строит... но мы сейчас в сказке, мы его преодолеем.
Проживает там свою жизнь женщина, и за окном, в наружной стене этого дома, живет у нее что-то маленькое и, надо полагать, серенькое. Щель там есть, достаточно глубокая и, по его понятиям, просторная, натащил туда серенький веток и листьев, а то и тряпок с помойки человеческой, и живет. Ворочается по ночам, крыльями шуршит, может, ему хлеба крошки на кошкобезопасной крыше али мостовой снятся, а может, и камень из рогатки, кто ж его, воробья, знает.
И шорохом своим ночным он хозяйке квартиры сладко спать мешает, шорох - он по кирпичу хорошо распространяется, и стеклопакеты не спасают. Но терпит хозяйка, думает: можно, конечно, кому надо поручить, заделают бравые ребятушки щель; но прилетит домой серенький - а дома-то и нет. Знает она, что такое "свой дом", очень-очень хорошо знает, одну жизнь она за то, чтобы его иметь, отдала, другую - чтобы его сохранить. Жалеет она его, воробья. А по весне серенький вообще - то есть совсем - того, петь пытается. Хозяйка, она в музыке классической разбирается, и в опере, и в русском роке, и в Луи, сами понимаете, Армстронге, а это, это... ну просто слов нет. Ни слуха, ни голоса, наверное, медведь на ухо или кто воробьям на ухо наступает, чтобы они го-олоосистым со-ооо-ловьям конкуренции не составляли.
А иногда у воробья гости бывают, и шуршат они, и переговариваются, и, наверное, хозяину гнезда завидуют, это ж надо, в каком доме обосновался, это ж по московским воробьиным меркам с ума сойти можно А может, как раз наоборот: говорят они ему - ну зачем ты здесь живешь, ни крошек, ничего... А он: зато ОНА добрая! И наверное, квартировладелице осанну да хвалу поют да возносят, превозносят воробьиным хоралом ее доброту.
А как-то раз ужасное событие чуть не произошло, покусилась ворона на воробья, начала ломиться в щель-гнездо, пытаясь хозяина достать. Зачем - непонятно: гнездо ей не нужно, мало оно ей, съесть жильца его она, конечно, может, но проще во дворе любого поймать, наверное, просто убить, заклевать хотела - больная, наверное. Мог, конечно, воробей в щель проскочить и улизнуть, но не стал: мужчина. И, крича от ужаса, не отступил, готовился бой принять, с честью отдать свою ничтожную воробьиную жизнь, да в безнадежном бою с заведомо превосходящими... Услышала крик его пред... ну да, уже почти такой... владелица квартиры, отворила величаво окно, явила миру свой лик. Содрогнулась всеми перьями негодяйка-ворона, затрепетала, поняла, что злодейские замыслы рушатся, сплюнула несуществующей слюной через несуществующие у птиц зубы, убралась восвояси с трусливыми полушепотом матюгами. Сквозь кирпичи слышно было хозяйке квартиры, как у воробушка сердце колотится, как у автора этого текста на тренировке в молодости - под двести.
А иногда прилетают к гнезду не гости, а гостьи, девочки к воробушку визиты наносят, не брезгуют щелью, хотя по их понятиям это, наверное, вообще что у нас даже не евро, а конкретно куршавельремонт. И они тоже, надо полагать, осанну возносят богине воробьев. Может, какая из гостий и некую мысль имеет, желает про себя счастье этого воробушка составить, да и свое, чего уж там скрывать, то есть общее, понимаешь, солнышко? Да не складывается пока, может, поет он не так сладко, как им хочется. Хотя прилетают охотно, не за песнями, значит. На ночь, правда, не остаются. Шуршит по ночам воробей один, с боку на бок вертится, богине спать мешает. Оно, конечно, не слишком хорошо, неправильно он себя ведет, да?
А еще - думает богиня - какают мне на подоконник; немножко, воробьи - не голуби. А еще думает, чем же он так стучит громко - носик у него маленький, сам он мягкий и в перьях... У него, наверное, в гнезде камешек, и, когда он возится, этот камешек стучит о стену. А еще я у него там тепло должно быть, потому, что с обратной стороны стены - батарея.
Хорошо ему все-таки жить, воробью, когда есть богиня, правда? Которая все эти неприятности терпит и прощает.
Добрая богиня воробьев.
Связаться с программистом сайта.
