Аннотация: Возможности человека и отдельно взятых людских сообществ.
Евгений Гаркушев.
Как мы делали утюг.
Так получилось, что руководитель нашей колонии на Иоле очень любил свою жену. Ничего плохого в этом не было, пока связь с Землей была удовлетворительной. Когда же станция сгорела и телепортатор взорвался, а мы не успели вынести ничего, кроме чемодана с платьями Гали, хорошие отношения Сережи к Гале приобрели странный оттенок, но мы не придали этому значению. В конце концов, чемодан вытащила сама жена руководителя колонии вытащила сама, и никто риску из-за нее не подвергался. Но в конце концов этот чемодан нам аукнулся.
Не скажу, что после гибели станции мы впали в отчаяние, но было как-то не по себе. Не осталось никакой материальной базы на планете, которую мы только начали просвещать. Хорошо, что местное население относилось к нам не враждебно, более того, воспринимало нас как пер-сон, гораздо лучших, чем мы представляли собой на самом деле.
Нас было немного: Сережа, руководитель персонала станции, Га-ля, его жена и врач, два инженера - Лена и Саша, дипломат Миша и я, лингвист. До гибели станции мы старались улучшить нравы местного общества, и нам это удавалось. Многие из аборигенов приняли предло-женный нами алфавит взамен иероглифов и читали книги, издаваемые специально для них на Земле. В основном, этически-философского со-держания. Мы не спешили вооружать их техническими знаниями и на-выками, за что теперь приходилось расплачиваться.
После катастрофы положение наше было терпимым, но не бле-стящим. Кроме чемодана одежды Гали и вещей, что мы имели на себе, у нас не осталось никаких материальных предметов цивилизации. У меня сохранился радиоприемник, часы, калькулятор и игровая приставка в одном корпусе, потому что я всегда носил это с собой. У других - такое же барахло. Ни у кого не было даже бритвы. Съестные припасы отсут-ствовали.
Чтобы выжить, мы переселились в местный город, возникший не-подалеку от станции. К счастью, гибель нашей базы не отразилась на отношении к нам аборигенов.
Перспектива жить около десяти лет в нахлебниках у иолян, пока не прийдет корабль-спасатель, никому не улыбалась. Мы попали в не-приятную ситуацию. Контракты с учеными на помощь местным жите-лям заключались максимум на пять лет, с двумя оплачиваемыми отпус-ками в год, которые, как правило, проводили на Земле или в других, бо-лее развитых, чем Иола, местах. Теперь нам предстояло десять лет рабо-ты без отпусков и выходных. Никто из нас не мог такого даже предста-вить. Если мы не сломаемся и доживем до прилета корабля, нас награ-дят орденами и дадут пожизненную пенсию. Но я, лично, не испытывал больших иллюзий. Скорее всего, мы одичаем на этой планете и не смо-жем дать этой планете ничего путного.
Но я не был руководителем экспедиции, и организации жизни ко-лонии Земли не было моей проблемой. По уставу колонистов, почти не-ограниченную власть получил начальник станции, то есть Сергей. Ему запрещалось лишь нарушать устав общения с местными жителями и по-давлять нашу свободу в личное время. Восемь часов на службе мы были его рабами.
Похоже, этот деспот только ждал подобного случая. Позже я за-думывался над тем, не сам ли он поджег станцию.
Дня три Сергей думал и ничего не предпринимал. Восторженные толпы иолян все это время громко орали под окнами нашей резиденции, радуясь, что боги живут теперь с ними. Небритые боги радости иолян не разделяли.
Космический устав запрещал передавать слаборазвитым абориге-нам продукты высоких технологий, но поощрял передачу знаний. План развития обитателей Иолы предполагал еще около пятидесяти лет нака-чивать местных жителей этическими доктринами, а уж затем позабо-титься об их техническом развитии. Похоже было, что сейчас в осуще-ствлении плана произошел некоторый сбой.
Довольно симпатичные желтолицые иоляне, весьма похожие на людей, не знали об этих планах и хотели чудес от поселившихся среди них богов. Они не желали больше питаться баснями.
На третий день нашего пребывания в народе наш командир вышел под руку с Галей, которая оделась в мятое платье из заветного чемодана, и произнес следующую речь:
- Господа! По уставу вы обязаны подчиняться мне в рабочее время, если отсутствуют указания свыше или если все вы не проголосуете против этого. Если кто-то не собирается следовать моим указаниям ( он взгля-нул в сторону Миши и меня), он может считать свой контракт расторг-нутым, а себя - в отпуске. Бессрочном и неоплачиваемом.
- К чему так круто?- поинтересовался Миша.
- Для устранения недоразумений,- объяснил Сергей.- Так вот, я решил, чем мы займемся в ближайшее время. Если кто-то захочет преподавать аборигенам идеологические доктрины, ему отводится на это два часа рабочего времени и неограниченно - личного. Чтобы не было нестыко-вок с генеральным планом. В остальное время мы будем делать элек-трический утюг. Разумеется, привлекая в помощь аборигенов. Под ка-ким соусом мы это подадим им, придумают Миша и Женя.
Заметив наши дикие взгляды, Сергей пояснил:
- Из всех предметов материальной культуры мы сохранили только оде-жду. У моей жены целый чемодан платьев. Их надо содержать в при-личном виде. Поэтому нам нужен утюг.
- Да он поехал,- высказал вдруг мою затаенную мысль Миша.- И скоро мы все здесь поедем.
- По ходу мы сделаем себе бритвы,- невозмутимо продолжал Сергей.- Я решил, что производство утюга - оптимальная цель для нас. Задача трудна, но выполнима. Нам надо чем-то заняться. Заодно научим кое-чему туземцев. Если сможем. Мы могли бы попытаться построить элек-тромобиль или велосипед, но у нас вряд ли получится. На мелочи раз-мениваться не будем. Лена и Саша подготовят технический проект, Же-ня и Миша организуют производство и привлекут к нему местных жите-лей.
Возражений не было. Зачем возражать, когда все решено? Нам действительно нужно было чем-то заниматься. Желательно, чтобы это еще было полезно аборигенам.
Уже на следующий день Лена и Саша подготовили начальное тех-ническое описание проекта. Нам нужно было получать сталь, медь, ни-кель или какой-то другой металл в достаточном количестве, инструмент для его обработки, изоляцию для проводов, источник тока. Мы решили делать электрический утюг, а не химический или нагреваемый на печи.
Как Родоначальник Письма, я имел наибольшее влияние среди аборигенов. Я был их культурным героем, в традиционным понимании этого слова. Миша старался сойти среди местных за своего, работая в области политики, примиряя племена, поощряя и запугивая. Однако вызывал он благоговение и страх, почему-то ассоциируясь с воином, хотя оружия никогда не носил. Галя, конечно, была Великой Целитель-ницей. Сергей - нашим молодым отцом, не очень могущественным, так как силу свою он никогда не показывал. Наше почтение к нему вызыва-ло и почтение аборигенов. Функции Лены и Саши аборигенам были не очень ясны.
Нам требовалась руда, печи, чтобы ее плавить, транспортные средства, чтобы возить руду и топливо, материалы, чтобы строить печи.
Миша собрал совет племен, и на нем я призвал двадцать человек под руководство Гали, для строительства печей, тридцать - Сергею, что-бы сооружать плоты и носить руду, рубить и возить дрова., пятьдесят - себе, на поиски и добычу руды. Карту залегания руд составила еще пер-вая поисковая экспедиция, открывшая эту планету, но при нашей ны-нешней технике точно воспроизвести расположение месторождений мы не могли. Десяти самым смышленым Миша должен был объяснять тех-нологию выплавки металла. Какого - мы еще не знали.
Еще двадцать человек под руководством Лены начали усиленно изучать химию. Саша с пятью учениками думал, как устроить электро-станцию, надо заметить, без особого успеха. Не было материалов.
Кормить все наши бригады любезно согласился совет племен. Но мы не хотели питаться даром, поэтому Гале пришлось заняться еще и агрономией, передав постройку печей Саше. В помощь Гале Совет вы-делил восемьдесят человек. Работать на нас было чрезвычайно пре-стижно и почетно, поэтому Совету племен приходилось выбирать из со-тен желающих. Нам было понятно, что из наших работников чуть позже сформируется техническая элита местного общества. Наверное, абори-гены тоже это поняли, или руководствовались какими-то своими сооб-ражениями.
Через месяц мы нашли медную руду. После этого Саша забросил всякие попытки работы над электростанцией ( а именно, сооружение плотины), и принялся за выплавку меди. В помощь ему поступило еще двадцать пять человек. Семьдесят человек стали рудокопами, на сорок увеличилось число перевозчиков и поставщиков дров. Саша требовал каменный уголь. Я советовал ему обратиться к кому-то другому, а не ко мне, так как я занимаюсь рудой. Лена помогала Саше в разработке тех-нологий выплавки. А на поиски угля я все же отправил самостоятель-ную команду во главе с аборигеном, который после этого получил по-четную наследственную фамилию Уголь.
Через три месяца мы получили первый слиток меди и отлили из него утюг. Аборигены установили этот утюг на главной площади города и стали ему поклоняться. Мы не были против. Во-первых, мы сами за-нимались чем-то подобным, во-вторых, это лучше жертвоприношений. Но после удачно воплощенной первой части проекта продвижение ра-бот замедлилось. Нам нужна была проволока, но делать ее мы не умели.
Через полгода, задействовав еще сорок смышленых аборигенов, с помощью колеса на плотине и системы веревочных приводов мы научи-лись тянуть толстую медную проволоку. Проволокой обвили деревян-ный столб на центральной площади. Этот столб отбил часть поклонни-ков у утюга.
Для создания электрического генератора нам нужно было железо, точнее, магнит. Железа у нас не было, да если бы и было, никто не знал, как изготовить из него магнит, не имея источника тока. Искать железо отправилась команда из ста человек под командованием аборигена с по-четной фамилией Железо. По ходу дела они нашли серебро, но через год им попалось и железо. К этому времени на полях под командой Гали работали триста человек, и мы, удовлетворяя свои потребности, еще и продавали продукты. К электрическому утюгу серьезных шагов сделано не было. Мы усовершенствовали телеги, укрепив трущиеся детали ме-дью. Производство ее достигло пяти килограммов в день. Одежду мы гладили медными утюгами, нагретыми на печи. Кроме того, мы налади-ли чеканку денег.
В свободное от работы время Миша соорудил самогонный аппа-рат. Это сразу подняло его рейтинг среди населения до заоблачных вы-сот. Змеевики стоили огромных денег. Аборигены радовались, как дети. Появились первые признаки морального разложения. Но, по уставу, ни-чего противозаконного Миша не сделал.
Сергей не переставал повторять о нужности утюгов. Но его голос тонул в море воплей восторженных аборигенов, которым нужны были любые технические новинки, но вовсе не утюги.
Оставив рудное дело под присмотром местных специалистов, я и Лена занялись производством стекла и фарфора. Для этого мы задейст-вовали пятьдесят аборигенов. Вполне понятно, к утюгу нас это не при-ближало. Правда, я обосновал необходимость получения стекла как ма-териала для опытов по электричеству и изолятора. Но это было наду-манно.
Стеклянный утюг, который я отлил в угоду Сергею, установили на той же площади, что столб и медный утюг. Он поднял мою популяр-ность, но до Мишиной, приобретенной благодаря алкоголю, ей было далеко.
Через полгода Миша и Сергей все еще пытались сделать магниты из полученного нами в небольших количествах железа, и с ними над этим работало тридцать местных жителей. Забегая вперед, скажу, что магнита они так и не сделали.
В общей сложности, через два года после гибели станции под на-шим руководством работали три тысячи аборигенов. Мы производили медь и некоторые изделия из нее. Я делал посуду из стекла и бусы. Кро-ме того, наши сельскохозяйственный производства кормили всех жите-лей в ста километрах вокруг города, около двадцати тысяч человек.
Мы смастерили корпус нашего утюга, и Сергей с помощью Лены ( никто больше не хотел заниматься этой бредовой идеей), разработал схему проводки нагревательной системы и рассчитал толщину прово-дов. Для работы электрического утюга не хватало мелочи - электростан-ции. По пути к ее созданию мы практически не продвинулись.
Прошло еще два года. Наши стекольные мастерские выпускали большое количество изделий, производство железа захлебнулось из-за отсутствия сырья, а выплавка меди становилась все менее рентабельной, так как потребности в меди сокращались, а затраты на ее производство были высоки.
Может быть, мы были идиотами, но в техническом плане мы не были в состоянии придумать еще что-то грандиозное, что нам было бы под силу осуществить. Я полностью посвятил рабочее время образова-тельным беседам с туземцами и открыл университет, точнее, теологиче-ский факультет. Саша и Сергей попытались изобрести гидравлический пресс и паровую машину. Их бесплодные попытки прервал прилетев-ший с Земли корабль. Земная наука развивалась, и помощь пришла в два раза быстрее, чем ожидалось.
Команда звездолета со скрытым презрением осмотрела наши со-оружения, казавшиеся туземцам чудом техники. Они не поняли, что мы действительно проявили недюжинную смекалку и трудолюбие.
Станция была восстановлена за неделю, и сразу же заработал телепортатор.
Сейчас, вновь оказавшись на Земле, я сам с трудом верю, что шесть человек с учеными степенями, имея в распоряжении ресурсы и недра целой планеты, не смогли сделать утюг. Но это факт.
Рассказы о могуществе человеческой изобретательности перепол-няют нас гордостью. Но они весьма далеки от истины. В действительно-сти, большинство людей, оторванных от цивилизации, не смогут даже правильно вырыть нору.